Солдатская служба

Набор и возвращение домой.

Война случается редко, а солдат всегда много: у нас в мирное время и то насчитывается около миллиона пятисот тысяч солдат. Каждый год чуть не пол миллиона молодых парней забирают в солдаты. Как минет 21 год, гонят на службу; редко кому льгота дается, а то всех забирают, кроме тяжело больных да увечных. Правда, богатым и господам нередко удается отделаться от военной службы, но беднякам от этого не легче: на эти места и тех бедняков берут, у кого льгота есть.

Нередко случается, что парень семьей обзавелся. Все равно — иди в солдаты, а что жену бросить, а то и ребенка, на это начальство не смотрит. Бывает и так, что этим парнем все хозяйство держится. Все равно - иди в солдаты, а если мужицкое хозяйство развалится, так начальство не на то приставлено, чтобы мужиков жалеть. И не со чтешь сразу, сколько матерей да жен слезы льют потому, что у них кормильцев отнимают. Сразу и не прикинешь, сколько хозяйств разоряется каждый год от рекрутского набора.

Вернется парень домой или не вернется — это не известно. Захочется царю, чтобы его солдаты по дрались с солдатами японского или немецкого царя ну и объявит войну, и перебьют на этой войне народа видимо — невидимо. Много парней домой не воротится, много солдаток — вдовами станет, много детишек сиротами голодать будут, много матерей слезами глаза выплачут. А из тех, кто вернется домой, много раненых придет. Придут и безрукие, и безногие на костылях, приведут слепых, добредут простреленные и порубленные, и вместо того, чтобы на своих, пока молоды, поработать, сами семейных объедать будут. А увечному солдату от начальства ничего не полагается „живи как хочешь или помирай, сделай твое одолжение; начальству ты не нужен“.

Иной раз и так бывает. Никакой войны не было, а свертится парень в солдатах и домой не попадет, в городе останется; а другой и домой пришел, да не на радость семейным. Работать не хочет, обленился в солдатах, отвык от настоящей мужицкой работы, а то еще дурную болезнь в городе схватил, либо пьянствовать научился. Многих парней солдатская служба до добра не доводит, с толку сбивает, отучает от работы, пустыми бахвалами, зазнавшимися лодырями делает. „Вы, дескать, мужичье, а я солдат — царю и отечеству служил“, а вся служба то в том, что его в казармах бездельничать заставляли или учили, как надо людей убивать, да вколачивали ему в голову разные глупости.

На войну берут также и запасных, да не по немногу, а сразу сотнями тысяч, а то и миллионами. Обзаведется человек семьей, ребятишек у него штук пять, а из них дошел до дела один, а то и ни одного не дошло, и вот, бросай эту ораву на руки бабе, бросай хозяйство или работу и иди за тридевять земель в китайскую, либо немецкую сторону незнамо за что убивать тамошних мужиков и рабочих. Китайский либо немецкий царь тоже велит своих мужиков да рабочих в солдатские мундиры обрядить, тоже велит им дать ружья, велит научить людей убивать, и они тоже в наших наряженных в солдатские мундиры мужиков стрелять будут, будут их штыками колоть и саблями резать.

А зачем это надо и не сообразишь. Как нашим, так и иностранным мужикам куда лучше дома сидеть, чем стрелять, колоть да резать друг дружку. Ведь если русский царь повздорил с японским царем, да не сумели они разобраться по хорошему, так неужто из за этого надо посылать мужиков да рабочих друг дружку резать. Уж если захотелось, так сами бы цари друг с дружкой подрались.

Но нет! Они в стороне, а вот ежели русские мужики больше убьют японских либо немецких, победил, а если японские или немецкие мужики больше переувечат и убьют русских мужиков — это значит японский или немецкий царь, у себя во дворце сидя, русского царя победил. И все то цари, послав мужиков убивать друг друга, преспокойно в своих палатах — дворцах разгуливают, крепко спят, вдосталь выпивают, сладко кушают, музыкой либо картинками забавляются и не только, что в них пули не летят, а каждую муху из дворца пять лакеев выгоняют, чтобы ненароком царя не обеспокоили.

Ежели убьют запасного, — в кусочки его семья пойдет; никакой поддержки от царя сироты получать не будут. Если же не убьют, не на радость домой придет: детишки больные, изголодались, жена измаялась, осунулась, хорошо еще, если живы остались, а про хозяйство хоть не спрашивай — все одно, что Мамай али стражники прошли. Изба не то изба, не то решето дырявое; в избе так богато, что со двора покато; чего не хватись, за всем в люди покатись, а от людей то у нас на Руси — матушки давным давно все добро уплыло к кулакам да к господам да к чиновникам. И рады бы дать, да самим не хватает.

Загрузка...